Но всероссийские клоповники не думают об этом. У них на первом плане личные счеты и личные отмщения. Посевая смуту, они едва ли даже предусматривают, сколько жертв она увлечет за собой: у них нет соответствующего органа, чтоб понять это. Они знают только одно: что лично они непременно вывернутся. Сегодня они злобно сеют смуту, а завтра, ежели смута примет беспокойные для них размеры, они будут, с тою же
холодною злобой, кричать: пали!
Неточные совпадения
«Конечно, он теперь где-нибудь разжигает страсти…» Тут Самгин вдруг почувствовал, что в нем точно нарыв лопнул и по всему телу разлились
холодные струйки
злобы.
Это презрение образумило Кишкина, точно на него пахнуло
холодным воздухом, и он со
злобой подумал: «Погоди, шляхта, ужо запоешь матушку-репку, когда приструнят…»
Злобы в Николае Всеволодовиче было, может быть, больше, чем в тех обоих вместе, но
злоба эта была
холодная, спокойная и, если можно так выразиться, разумная,стало быть, самая отвратительная и самая страшная, какая может быть.
Однажды в праздник Лунёв пришёл домой бледный, со стиснутыми зубами и, не раздеваясь, свалился на постель. В груди у него
холодным комом лежала
злоба, тупая боль в шее не позволяла двигать головой, и казалось, что всё его тело ноет от нанесённой обиды.
И снег до окошек деревни лежащий,
И зимнего солнца
холодный огонь —
Все, все настоящее русское было,
С клеймом нелюдимой, мертвящей зимы,
Что русской душе так мучительно мило,
Что русские мысли вселяет в умы,
Те честные мысли, которым нет воли,
Которым нет смерти — дави не дави,
В которых так много и
злобы и боли,
В которых так много любви!
До сих пор, однако, Арбузов надеялся на то, что в самый последний момент перед борьбой в нем, как это всегда бывало раньше, вдруг вспыхнет
злоба, а вместе с нею уверенность в победе и быстрый прилив физической силы. Но теперь, когда борцы повернулись друг к другу и Арбузов в первый раз встретил острый и
холодный взгляд маленьких голубых глаз американца, он понял, что исход сегодняшней борьбы уже решен.
Потом и все его тело потеряло равновесие, и он, неожиданно и крепко прижатый спиной к
холодному брезенту, увидел над собой красное, потное лицо Ребера с растрепанными, свалявшимися усами, с оскаленными зубами, с глазами, искаженными безумием и
злобой…
На месте вчерашней
злобы против кривого в груди Вавилы образовалась какая-то
холодная пустота, память его назойливо щекотали обидные воспоминания...
Тяжелая
злоба, точно
холодный молоток, повернулась в его душе, и ему захотелось сказать Мане что-нибудь грубое и даже вскочить и ударить ее. Началось сердцебиение.
Она, не охнув, молчаливая и спокойная, упала на спину, растрепанная, красная и все-таки красивая. Ее зеленые глаза смотрели на него из-под ресниц с
холодной ненавистью. Но он, отдуваясь от возбуждения и приятно удовлетворенный исходом
злобы, не видал ее взгляда, а когда с торжеством взглянул на нее — она улыбалась. Дрогнули ее полные губы, вспыхнули глаза, на щеках явились ямки. Василий изумленно посмотрел на нее.
Все несчастие явно безумных — их гордая самобытность и упрямая неуступчивость, за которую повально поврежденные, со всею
злобою слабых характеров, запирают их в клетки, поливают
холодной водой и проч.
Распылались изуверством старицы.
Злобой загорелись их очи, затрепетали губы, задрожали голоса… Одна, как лед
холодная, недвижно сидела Манефа.
Он глотал
холодный снег и сосал его; губы его дрожали, но всё улыбаясь; глаза блестели усилием и
злобой последних собранных сил.